«Тюмени остро нужна собственная логика»: политолог рассказал о перспективах города

Десятимильные шаги, «горячие» проблемы и глава на выданье

Лев Березин отмечает, что Тюмень в последние два десятилетия развивалась так стремительно, что отечественная градостроительная мысль, и вообще-то не слишком сильная и расторопная, за этим процессом хронически не поспевала.

«Тюмень всегда на несколько шагов впереди своего собственного Генерального плана (как генералы обычно готовятся к уже прошедшей войне, так и Генплан Тюмени — это документ, скорее, о прошлом, чем о будущем областной столицы). Проблему отсутствия внятной стратегии развития Тюмени следует решать совместными усилиями городских и областных властей, но при самом реальном, а не декоративном, участии экспертного сообщества, если оно в городе еще сохранилось как реальная, а не „диванная“ и самозванная сила», — пишет эксперт.

Он отмечает, что принято считать, что Тюмень, по российским, конечно, меркам, город весьма благополучный. Она постоянно фигурирует в топах всяческих общенациональных рейтингов. Глава города Руслан Кухарук, по оценке Березина, считается «невестой на выданье» — кандидатом на почти неизбежное повышение, хочет он того или нет.

При том с мнением, что Тюмень управляется лучше, чем большинство других областных центров в России, политолог готов с известной, конечно, осторожностью согласиться: улицы здесь, и в самом деле, почище, дороги — исправнее, социальная инфраструктура, пусть и черепашьими темпами, но развивается.

«С другой стороны, сомнения в высоком уровне управленческих умений городских властей все чаще терзают мою душу социолога и гражданина. Питательной почвой для них служит огромное количество жалоб и разнообразных неудовлетворенностей (или, говоря языком российского МИДа, озабоченностей, хотя слово „озабоченный“ в бытовом языке имеет не вполне респектабельный нарратив), которыми буквально кишит окружающее информационное пространство», — отмечает специалист.

Льву Березину, как сугубо внешнему наблюдателю кажется, что никакой реально работающей аналитической службы в тюменской мэрии, скорее всего, нет.

«Как иначе объяснить то, что все эти более или менее злобные „озабоченности“ граждан тематически не меняются из года в год (транспорт, дороги, инженерные сети, ЖКХ, медицина, прошу прощения, если что-то упустил, еще вспомню), а ответы на них со стороны муниципальных властей все чаще смахивают на знаменитое „денег нет, но вы держитесь““, — пишет автор.

Таким образом, наиболее злободневные и «горячие» проблемы города повисают в воздухе. Мэрия их в реальном времени и аналитическом режиме обсуждать с гражданами не хочет, а депутаты городской Думы заставить мэрию это сделать не могут, а скорее всего — и не хотят, представляя там исключительно партии и бизнесы, их в эти самые депутаты отправившие.

К тому же организованного и авторитетного экспертного сообщества, способного дать независимую оценку происходящему, в городе, по-видимому, нет, как нет и площадки, где подобные презентации могли бы проходить.

«Под такого рода площадкой я, разумеется, не имею в виду Комсомольский сквер, который власти несколько лет назад пытались приспособить для уединенного произнесения независимых от них речей», — объясняет Березин.

А потому, по мнению политолога, предметов для обсуждения злободневных (в том смысле что они вызывают уже не раздражение, а настоящую злобу у горожан) проблем городского хозяйства в Тюмени уйма. Остается только решить, где обсуждать, с кем и как побудить городские власти с должным почтением отнестись к «озабоченностям» граждан.

«И еще один вопрос: с чего начать?. В идеале, хотелось бы с чего-то фундаментального, вытягивающего на себе как главном звене другие кричащие проблемы городской жизни», — отмечает специалист.

Что такое Тюмень?

По мнению Березина, от ответа на этот вопрос зависит идентификация, определение собственной, объективной и уникальной логики эволюции Тюмени, которая может как совпадать с той траекторией развития, к которой принуждают ее власти, так и эти предначертания опровергать.

«Ответ на заданный выше вопрос тем важнее, что исторически место Тюмени в национальной системе расселения менялось, подвергалась значительной коррекции и функциональная природа города», — отмечает специалист.

Столица деревень

Березин также окунается в историю города, вспоминая, что в течение нескольких веков с момента своего возникновения Тюмень оставалась пресловутой «столицей деревень» — центром торгово-ремесленного обслуживания окружающих сельских территорий и местом изготовления сельскохозяйственных орудий труда и сбыта произведенной с их помощью продукции. Иными словами, был почтенным «заштатным» городом Российской империи. В XIX веке роль Тюмени стала усложняться за счет возникновения административный институтов, соответствующих новому статусу уездного города, учреждений общегражданского и профессионального образования, транспортного сообщения и, скажем так, духовного окормления населения близлежащих территорий.

Областной центр и захолустный город

Сталинская индустриализация обошла Тюмень стороной, в индустриальный центр ее не превратила даже эвакуация сюда нескольких промышленных предприятий в годы Великой отечественной войны. Во время Великой Отечественной войны функционал города вырос, Тюмень стала областным центром. 60-е годы прошлого века Тюмень встретила вполне захолустным городом, хотя и в ранге областной столицы. Такое в России бывает, вспомним Курган, Киров, вполне подойдут и другие примеры: во времена большевиков ресурсов регионального роста и достижений урбанизации на всех, даже на Ленинград, остро не хватало.

Открытие Шаимского месторождения круто изменило роль Тюмени в национальной системе расселения: она стала функциональным генерал-губернаторством с задачей неукоснительного исполнения спущенных Москвой планов добычи стратегического сырья усилиями как обкома КПСС, так и местных подразделений союзных отраслевых министерств — главков, региональным транзитным хабом снабжения нефтегазового Севера трудовыми ресурсами (со временем и профессионально подготовленными), а через 10-15 лет и центром научно-инжинирингового сопровождения геологоразведки и нефтегазодобычи.

«Все это загадочным образом не превратило Тюмень из захолустного даже по российским меркам городка в высокоурбанизированную агломерацию. Хотя загадки-то тут никакой нет: обком КПСС зорко следил за тем, чтобы ни один нефтегазовый рубль не осел в Тюмени на пользу ее градостроительного развития. И если бы не отчаянное удальство геологического „генерала“ Ф.Салманова (в течение многих лет на грани „положишь партбилет на стол“), Тюмени от всех огромных нефтегазовых денег не досталось бы вообще ничего, кроме нескольких бетонных коробок отраслевых главков и НИИ да ДК „Нефтяник“, необходимого для проведения областных партхозактивов», — пишет политолог.

В этой роли (за вычетом административно-экономического окормления автономных округов) Тюмень пребывает и поныне: обком КПСС растворился в истории, областной губернатор потерял виртуальную приставку «генерал» в титуле свой должности, отраслевые командные пункты исчезли (министерские команды на предприятия нефтегазодобычи поступают теперь через вертикально-интегрированные компании — государственные и частные).

Центр дислокации чиновников

При том научно-инжиниринговые центры повели себя иначе: сначала исчезли вместе со своими кураторами — главками, а затем, словно спохватившись, появились вновь. Из своего нефтегазового прошлого Тюмени удалось отчасти сохранить несколько небольших предприятий нефтесервиса, перед которыми технологические санкции Запада открыли сегодня новые перспективы. Что Тюмень потеряла, скорее всего, навечно, так это функции регионального хаба снабжения районов нефтегазодобычи трудовыми ресурсами: местных уже не осталось, а инорегиональные движутся на Север самостоятельно, не нуждаясь больше в тюменских сборных пунктах. Вместо этого, однако Тюмень поневоле приобрела функцию регионального геронтологического заповедника, т. е. места концентрации вышедших на пенсию ветеранов ямальского и югорского Севера.

«Подведем итог. Тюмень не стала на сегодняшний день ни промышленным, ни финансовым, ни логистическим центром даже сугубо регионального значения (имея в виду всю „старую“ или, как иногда говорят и сегодня, „большую“ Тюменскую область). Не эти отрасли определяют профессиональную структуру населения областной столицы, структуру ее, так сказать, валового городского продукта, хотя их наличие/возникновение и создает эффект диверсификации городской экономики, делая Тюмень перспективным местом поиска работы. По-прежнему здесь преобладают массовые профессии, связанные с повседневным обслуживанием населения (своего и окрестного — привет „столице деревень“), и строители», — считает политолог.

Из специфически тюменского — сотрудники инжиниринговых центров нефтегазовых компаний и небольшого количества предприятий нефтегазового сервиса. Общее их количество, равно как и удельный вес в структуре занятого населения областной столицы, мне не известны, но не думаю, что это очень уж большие числа. Размеры этой группы населения областной столицы нельзя расширить за счет профессионально близких к ним преподавателей вузов: их удельный вес в отраслевой структуре населения никак не выделяет Тюмень среди всех остальных областных центров России и не способствует ее превращению в полноценный (а не специфически отраслевой) научный центр хотя бы регионального значения.

Город сегодня

Тюмень сейчас, по мнению Березина, является:

• центром административного региона — области, местом дислокации профессиональной группы чиновников всех отраслевых направлений и уровней;
• научно-инжиниринговым центром сопровождения нефтегазодобычи в Западной Сибири (сотрудники разнообразных НИИ и НТЦ общенациональных нефтяных и газовых компаний);
• региональным центром производства уникальных социальных услуг населению близлежащих территорий в сфере здравоохранения, образования и культуры (сотрудники вузов, отдельных медицинских центров и учреждений культуры общерегионального значения);
• территорией концентрации ветеранов ямальского и югорского Севера (в социальном и экономическом отношениях «растворяются в общей массе пенсионеров города);
• местом дислокации нескольких небольших промышленных предприятий, сориентированных на нужды нефтегазового Севера (вся остальная промышленность занята удовлетворением нужд массового потребителя — бензин, стройматериалы, продовольствие и т. д. — и может быть, в случае необходимости, легко заменена продукцией инорегионального производства; особняком, как и во многих других отношениях, стоит здесь аккумуляторный завод).

„Все остальное — это крайне дорогостоящее приложение (необходимое и не очень) к этим функциям, определяющим уникальное „лицо“ Тюмени в общенациональное системе расселения. Это — совокупность людей, обслуживающих социально-экономические функции Тюмени как крупного регионального центра (центра административного региона с более или менее массивной территорией тяготения — периферией) и повседневные потребности ее населения», — уверен Березин.

Исторические перспективы Тюмени

Эксперт отмечает, что нужно понять историческую перспективу всего этого функционала, чтобы понять хотя бы в горизонте 10-15 лет собственную логику Тюмени, которая должна лежать в основе всех управленческих решений по развитию города как социально-экономической и социально-экологической системы, городского хозяйства и всей городской жизни, жизни уникального тюменского городского сообщества.

Иначе говоря, нужно ответить на несколько фундаментальных вопросов, связанных с перспективами города:

1. Каковы перспективы городской экономики, будет ли она расти или сжиматься? Если расти, то за счет каких отраслей? Каковы преимущества Тюмени (если они вообще есть) в межрегиональной конкуренции за инвестиции в производящие и наукоемкие отрасли экономики? А может быть, некоторые отрасли, образующие специфическое лицо тюменской экономики, наоборот, обречены на исчезновение в связи с грядущими сдвигами в мировой экономике и международном разделении труда?
2. Сколько людей способна прокормить/обеспечить доходами тюменская экономика — сегодня и в будущем, ближнем и дальнем?
3. Какие по объему «накладные расходы» (инвестиции в создание и операционную поддержку инженерной, транспортной и социальной инфраструктуры) может позволить себе Тюмень, исходя из перспектив своей экономики?
4. Какую структуру населения будет иметь Тюмень близкого и далекого будущего, прежде всего, по возрасту и уровню образования? Именно этим определяются возможности экономического роста и требования к социальной инфраструктуре, которые, в свою очередь, определяют общие ориентиры по доходам (экономика) и расходам (инфраструктура) города.

«Поиск ответов на эти вопросы (а их, главных и фундаментальных, на самом деле, значительно больше) гораздо полезнее „маниловских“ мечтаний о „тюменском миллионе“, о том, когда и откуда он возьмется, и о том, зачем он нужен вообще. Именно они, эти ответы, определяют „собственную логику города“, а значит и необходимую областной столице градостроительную стратегию, прогноз изменения места города в общенациональной системе расселения, а значит — стратегию жизни на годы и десятилетия вперед тюменских семей и отдельных сограждан: уезжать или оставаться, если уезжать, то всем или только детям, рожать детей или пока воздержаться, покупать жилье в собственность или „перекантоваться“ в арендном, чтобы быть способным сняться с места в любой момент, готовиться к смене профессии или вкладываться в продолжение профессионального роста. И это только „навскидку"", — подводит итог политолог Березин.