Мы живем у «Маяка»: Теча в Исеть, Исеть в Тобол — рост онкозаболеваний

Авария на станции Фукусима, 30 километров зона отчуждения, до сих пор неясна ситуация с ядерным топливом, тысячи облученных и переселенных из своих домов. Кажется, что подобные невзгоды происходят где-то очень далеко, и не могут коснуться нас и нашей Тюмени никоим образом. Но, оказывается, уже давно коснулись…

После войны на среднем Урале было размещено ядерное производство, в 250 км от Тюмени находится Белоярская АЭС. Тюменка Валентина Елесина (бывший учитель по физике) рассказывает, что когда она была девчонкой, семья жила в деревне на берегу реки Исеть. Как-то летом детям запретили купаться в речке. Но девочка не послушалась и искупалась. У нее начали выпадать волосы, буквально через неделю после купания она облысела полностью. Слышала, как ночами её мама плакала — облучилась дочь.

Тогда, в начале пятидесятых, большим государственным секретом было то, что происходит в городе с кодовым названием «Челябинск-40». Да и само название города нельзя было упоминать. Это сейчас любой желающий может рассмотреть на общедоступных спутниковых снимках планы таких городов как Озерск, он же бывший Челябинск-40. Город знаменит тем, что он обслуживает Научно Производственное Объединение «Маяк», где производится оружейный плутоний и перерабатывается топливо с ядерных реакторов (в том числе и с Белоярской АЭС и с атомных станций Украины и ряда стран Европы). Так вот, в период с 1949 по 1951 с НПО «Маяк» происходил сброс высокорадиоактивных ядерных отходов в речку с красивым названием Теча. А речка Теча впадает в реку Исеть, а Исеть в Тобол, а Тобол в Иртыш. Сейчас признано, что радиационному заражению подверглись тогда более чем 120 тысяч человек.

После 1951 интенсивность сброса радиоактивных отходов значительно уменьшилась, но сброс продолжается и по сей день. В 2004 году прокуратура возбудила уголовное дело против генерального директора НПО «Маяк» В.Садовникова, за то, что он в период с 2001 по 2004 допустил сброс 60 миллионов кубических метров радиоактивных отходов в открытую гидросистему, то есть в реку Теча. Аварии и различные радиоактивные инциденты происходили на НПО «Маяк» всегда, наверное, происходят и сейчас, объект закрытый, информации по нему нет. Но судя по различным последствиям, аварий было более десятка. Первая произошла ровно 59 лет назад 15 марта 1953 года, в ядерных отходах возникла самоподдерживающаяся цепная реакция, то есть произошел нормальный ядерный взрыв. Выброс радиоактивного плутония, загрязнение рек. В Челябинске — 40 в это время жила семья Лисавенко. Из воспоминаний Нины Алексеевны (сейчас она живет в Тюмени), ей было тогда 16 лет, а ее отец работал на НПО «Маяк»: «Я помню, что город быстро облетела весть об аварии. С неба пошел какой-то черный снег, и нас из школы распустили по домам. Отец в это время был на смене. Но домой он вечером не вернулся. И только на следующий день нам сообщили, что он был на месте аварии и получил сильные повреждения. Мы его так больше никогда и не увидели. Его и еще нескольких рабочих на самолете отправили в Москву. А потом нам сказали, что он умер почти сразу, как приземлился самолет в аэропорту. А дети не ходили в школу больше недели. И почти все это время шел черный снег, похожий на пепел».

Но самая страшная авария произошла в сентябре 1957 года. Тогда весь мир услышал — НПО «Маяк». За всю ядерную историю человечества произошли еще только две такие ядерные катастрофы — Чернобыль и Фукусима. На «Маяке» взорвалась емкость с высокорадиоактивными отходами. Загрязнена территория, на которой проживало тогда более 250 тысяч человек, а сейчас еще больше людей живет. Восточно-Уральский радиоактивный след тянется от Кыштыма, через Каменск-Уральский, через Талицу, и заканчивается в деревне Салаирка Тюменского района. Так как названия — Озерск в 1957 году еще не было, а «ящик» Челябинск-40 запрещено было упоминать — авария вошла в историю как Кыштымская.

Периоды полураспада различных радиоактивных нуклидов обычно составляют несколько десятков лет, это значит, что след «фонит». А если учесть, что выбросы радиоактивных отходов в реку Теча продолжаются, то очень высока вероятность «схватить» дозу, поев грибов из Талицких лесов, или искупавшись в популярной у туристов реке Исеть (действительно, очень красивые места и как раз там, где след!). А значит у всех нас, живущих здесь, повышена вероятность онкологических заболеваний, что и подтверждает наша тюменская реальность.

За что сейчас умирают онкологические больные? За ядерный щит России? За деньги, которые кто-то получает от переработки ядерных отходов почти со всей Европы (этим занимается НПО «Маяк»), за деньги которые с нас получают энергетики? — Мы платим безмерно высокую цену здоровьем современников и даже грядущих поколений. И остается только догадываться, сколько из нас заболеют раком в будущем? И почему? — Вспомним ли мы тогда, когда объявят диагноз, вкусные, жареные грибы у костра под Каменск-Уральским? Или удачную рыбалку на Исети?

Олег Гаусс