Магнит для маргиналов. Как живет полузаброшенная пятиэтажка на Харьковской в Тюмени?

Наводит ужас на соседей

Жители окрестных домов говорят, что им не по себе вблизи общежития в тёмное время суток. Шестиподъездная махина одинаково пугает как жителей трёх домов на Харьковской с одной стороны, так и двух на 50 лет Октября — с другой. Кроме того, в непосредственной близости находятся два корпуса детского сада №101.

Боимся вечером проходить мимо этого дома. Там рассадник алкашей и наркоманов. Кто знает, что может взбрести им в голову! — рассказывает Нина, которая живёт в одном из ближайших домов на 50 лет Октября.

Жильцы с Харьковской, 56 говорят, что по вечерам регулярно видят подозрительных людей, которые бродят по первым трём подъездам общежития.

Тех, которые в этом доме жили, мы знаем, поскольку прожили бок о бок с ними не один десяток лет. А этих, шарящихся по тёмным подъездам сейчас, раньше никогда не видели. И нам такое соседство доставляет беспокойство. Если расселили подъезд, так заварите его и заколотите окна на первом этаже! Зачем оставили открытыми? — возмущается Ирина.

Женщина уточняет: с момента расселения дома никакой охраны здесь замечено не было. Получается, что доступ свободный: живите, кто хотите!

Страхи расселёнки

Вход действительно свободный во все шесть подъездов. Захожу в третий из них. Здесь полутьма даже днём. Именно по этой причине почти все кадры сделаны с применением фотовспышки.

В доме нет подвала, есть только техническое подполье. Именно оттуда слышу, как хлещет вода, но заявить о проблеме некому: в этих квартирах точно никто не проживает.

В этой части дома первый этаж является проходным для всех трёх подъездов. Достаю мощный налобный фонарь, чтобы видеть буквально всё перед собой. Это очень важно, поскольку деревянный пол давно прогнил. При перемещении кажется, что гулкое эхо моих шагов слышит весь дом. Вокруг — ни души, только ветер подвывает в тёмных коридорах.

Перехожу по этой темноте в следующий подъезд. Всё та же гнетущая атмосфера безысходности, разбавленная запахом сырой штукатурки и плесени.

В следующем подъезде проявляются хоть какие-то признаки жизни. Здесь, по крайней мере, не так темно, как в предыдущих.

А вот здесь уже точно давно никто не живёт. Стали бы вы ходить домой по матрасу? Думаю, нет. Да и жить без электричества — тоже.

А в этом боксе, по всей видимости, в своё время правили настоящие добрососедские отношения. И жильцы соблюдали собственный график уборки.

Открывая дверь очередного коридора, замираю от неожиданности. Но это, к счастью, не труп, а всего лишь кем-то брошенный женский пуховичок. Хотя при свете фонаря выглядит жутко, согласитесь.

Несмотря на то, что в доме явно осталась часть жильцов, поговорить с собственниками мне так и не удаётся: двери не просто не открывают, а даже не интересуются, кто к ним пришёл и зачем.

Впрочем, под конец моего одиночного сталкерского вояжа удача решает улыбнуться: наконец-то открывают дверь. Это женщина лет пятидесяти и девочка — на вид, ученица младшей школы. Представиться собеседница не пожелала.

Здесь пока остаётся моя дочь и внучка. Внучка перед вами, дочка на работе. Сегодня она работает допоздна. Поскольку я здесь не хозяйка, то подробностей рассказать не могу. Скажу только, что дочь судится с администрацией города из-за выкупной стоимости жилья. Эту комнатушку она покупала за 1,5 миллиона, а чтобы отсюда переехать, дают всего 1,2 млн. И что она на это купит? Теперь даже пансионаты дороже! — негодует она.

Захожу в соседний подъезд. Здесь в одной из квартир открывают двое мужчин. Они квартиранты. Говорят, что живут по договору с хозяйкой, которая тоже занята судебными разбирательствами — точно по той же причине.

Почему же не открывают двери? Да всё очень просто: оставшиеся жильцы сами боятся всего вокруг. Об этом свидетельствует объявление, оставленное кем-то на первом этаже одного из подъездов:

Официально

На вопрос почему в этом доме до сих пор остаются люди, в администрации Тюмени нам сообщили, что отселению подлежали граждане, проживающие в 308 квартирах. Остаются не расселёнными 23 из них: у собственников 22 квартир причиной стало судебное разбирательство, а в одной квартире собственники вступают в наследство, после чего с ними заключат соглашение об изъятии квартиры для муниципальных нужд.

То есть, хозяева 22 квартир судятся, о чём мне и говорили собеседники, ещё одна квартира оформляется по праву наследования, без чего невозможно расселить её по закону. После того, как это завершится, дом будет окончательно расселён и снесён. Таким образом, теперь дальнейшая судьба дома зависит от решений судов. Очень хочется верить, что разбирательства не затянутся на годы.