«Устами ребенка глаголет следователь»: эксперты заявили о невиновности Михаила Губина

Ребенок со «взрослым» мнением

По запросу адвоката Максима Калинова было составлено профессиональное психологическое заключение, основными вопросами которого стали:

• Имеются ли в показаниях ребенка признаки неточности или навязанной информации?
• Имеются ли в показаниях ребенка признаки правдивой или искаженной информации?

Экспертизу проводил президент Ассоциации профессионалов в детекции лжи, доктор психологии с 20-летним стажем Олег Барышев. Изучив материалы допроса мамы и ее детей, он выявил, что их показания значительно отличаются, что свидетельствует о недостоверности информации.

По мнению Барышева, допрос не показал, что Губин намеренно привлекал внимание несовершеннолетних, выходил из своей машины и демонстрировал несовершеннолетним гениталии. Специалист пришел к выводу, что слова мальчика носят психологические признаки заученности, навязанности, фантазии или же предварительной проговоренности выявлены в ряде его высказываний. Так мальчик четко описал все маневры автомобиля, тогда как он не мог их видеть. Также он говорит, что «у дяди были черные очки», однако Губин был в очках для зрения.

В его показаниях также имеется сконструированная и обобщенная информация, а та, что признана экспертом правдивой не свидетельствует о действиях сексуального характера или о привлечении внимания детей со стороны Губина — мальчик говорит правду, когда рассказывает о том, что гулял с сестрами и рядом с ними проезжала машина. Ребенок признался, что не видел, как Губин выходил из автомобиля.

«Сложилось впечатление, что ограниченность вопросов намеренная и сделана как бы „на заказ“ и также „притянута за уши“, чтобы было легче обвинить подозреваемого. По данному пункту с психологической точки зрения допрос проведен некорректно и обобщенно, упущены важные нюансы», — уверен Барышев.

Также в заключении он утверждает, что ответы мальчика про демонстрацию гениталий носят «обобщенный и отчасти ранее навязанный характер».

Проанализировав материалы допроса девочки, эксперт заключил, что они также имеют ограниченную достоверность.

«Девочка на допросе сказала много „лишнего и ненужного“, что совсем не свидетельствует против „дедушки““, — заключил специалист.

Ребенок сообщил, что «дедушка», как он называет Губина, смотрел в разные стороны, а не на нее и брата, также она подтвердила, что к ней и брату мужчина не обращался — он не звал их. Вдобавок девочка сообщила, что не сможет узнать «дедушку» среди других людей.

«В ходе анализа выявлено искажение реальной информации, последующее неточное описание фактов в материалах уголовного дела. Все многочисленные неточности в описаниях допущены только в отношении обвиняемого Губина (то есть „притянуты“ для создания его вины)», — заключает эксперт.

Слова следователя в уста детям

С протоколами допроса по запросу адвоката также ознакомилась Елена Абрамкина, судебный эксперт АНО «Институт экспертных исследований», кандидат филологических наук. Она заключила, что протокол содержит вопросы с установкой на ответ в разговоре с  детьми.

Также она пришла к выводу, что ответы девочки содержат лексические, стилистические и семантические признаки речи лица, чья профессиональная деятельность связана со следственной.

«Лингвистическая экспертиза также подтверждает, что все показания детей даны по указке следователя», — говорит Максим Калинов.

Пытки или самоповреждения

Эксперт Ирина Богомолова исследовала телесные повреждения, полученные Губиным во время следствия. Ранее обвиняемый сообщил о пытках, которыми его вынудили подписать документы, составленные правоохранителями. Однако следователи свою вину не признали и сообщили, что Губин многократно падал и бился головой о стену, чтобы получить травмы. Медицинская экспертиза указала, что имевшаяся в деле судебно-медицинская экспертиза повреждений Губина не соответствует действительности как и допрос судмедэксперта.

«Мною проведено несколько экспертиз. Судебно-медицинская подтвердила, что Губин не мог биться головой о стены и об лавку, как утверждают сотрудники правоохранительных органов. Это подтверждает доводы моего подзащитного о том, что его избили сотрудники полиции», — сообщает адвокат.

По заключению эксперта, Губин не мог быть автором своих показаний, их могло составить лицо, связанное со следственной деятельностью. Это также подтверждает то, что он подписывал заранее подготовленные бланки допросов.

Стоит отметить, что экспертизы были проведены уже после обвинительного приговора.

«Я буду добиваться возбуждения уголовного дела в отношении сотрудников полиции за то, что они пытали Губина, что подтвердила последняя экспертиза. Та, что изначально была в деле не соответствует действительности, что также подтвердил эксперт. Это сделали сотрудники следственного комитета намеренно, чтобы направить дело в суд», — считает адвокат.